Обложка: © Фотография с личной страницы Андрейса Аболса в Facebook
Режиссёр, сценарист и продюсер Андрейс Аболс об Эрнсте Неизвестном
Об Эрнсте Неизвестном я впервые услышал в самом конце 70-х годов, во время своей первой учёбы в Уральском университете. С его творчеством это никак не было связано. Моя тогдашняя подруга, знакомая с его племянником Андреем, сообщила мне, что Неизвестные переезжают в Америку, и поэтому распродают книги. Только тот, кто застал период тяжёлого книжного голода последнего советского периода, может в полной мере оценить, насколько это было важно. Она мечтала о «Мастере и Маргарите», а среди продаваемых книг как раз был сборник Булгакова.
К моему немалому удивлению, имя Эрнста Неизвестного мне ни о чём не говорило, несмотря на то, что ещё в школьные годы я весьма активно интересовался искусством и регулярно посещал художественные выставки. Имена Воловича, Брусиловского, Метелёва и ещё ряда свердловских художников были мне прекрасно знакомы, Неизвестный же оставался для меня неизвестным. Не мог даже вспомнить, попадались мне его работы на выставках. А после отъезда, как это обычно случалось в те времена, его имя находилось под фактическим запретом.
Поэтому повторно я услышал о нём, лишь оказавшись на Свердловской киностудии в 1985 году. На каком-то внутреннем просмотре в киножурнале вроде «Новостей дня» увидел выпуск, в котором главный партийный начальник Хрущёв разносил участников выставки в Манеже. Работы Неизвестного там были названы «коллекцией уродов». Именно тогда меня заинтересовало его творчество. Однако, несмотря на наступавшую «перестройку», сведений о нём в общем доступе было крайне мало.
При общих проблемах с городской и парковой скульптурой в нашем городе работы Эрнста Неизвестного, безусловно, могли бы стать украшением городской среды. Хотя при этом к их установке следует подходить очень аккуратно. Скульптуры подобного характера требуют особой организации пространства и очень тщательного выбора мест размещения. Уже намного позже, когда у нас с Неизвестным образовались общие знакомые, и я многое о нём узнал, я пришёл к выводу, что он – настоящий гражданин Мира. Что ничуть не мешало ему искренне любить родной город и бывшую родину. Для по-настоящему свободного человека эти вещи совсем не противоречат друг другу.