Обложка: © Фотография Льва Баранова / Архив Анны Пастуховой
О знакомстве с творчеством Эрнста Неизвестного
Мне казалось, что Эрнст существовал в моей жизни всегда… То есть я не заметила конкретного момента открытия для себя его имени… В 60-е годы, – а я живу уже так долго! – родители обсуждали при мне события культурной и общественной жизни, в том числе и драматические факты противостояния художника всевластной номенклатуре… Его твердость в отстаивании свободы творчества (а значит, и моей личной свободы!), как сейчас бы сказали, сделала его одним из лидеров эпохи, культовой фигурой – тем он и вошел в сознание моего поколения…
Важно было ещё и то, что он из поколения фронтовиков, как и мой отец… Это люди, утратившие страх! И потому диктатор Сталин, которому приписывают заслугу Победы, боялся вернувшихся с войны победителей – он не праздновал 9 мая День Победы, ветераны собирались неформально в сквере перед Большим театром… И в эти же послевоенные годы пошла новая волна репрессий, чтобы вернуть страну к состоянию страха, террора…
Моё знакомство с Эрнстом, как ни странно, произошло… через поэзию!. Не буду цитировать знаменитое стихотворение Андрея Вознесенского о том, как «лейтенант Неизвестный Эрнст делает первый шаг»…
Я хочу вспомнить стихи Александра Межирова «Серпухов» о его умершей няне, где есть строки, которые я очень люблю:
«… А на Сретенке в клетушке,
В полутемной мастерской,
Где на каменной подушке
Спит Владимир Луговской,
Знаменитый скульптор Эрнст
Неизвестный
глину месит;
Весь в поту, не спит, не ест,
Руководство МОСХа бесит;
Не дает скучать Москве,
Не дает засохнуть глине.
По какой-то там из линий,
Мы со скульптором в родстве.
Он прервет свои исканья,
Когда я к нему приду,-
И могильную плиту
Няне вырубит из камня.
Ближе к пасхе дождь заладит,
Снег сойдет, земля осядет —
Подмосковный чернозем.
По весенней глине свежей,
По дороге непроезжей,
Мы надгробье повезем.
Родина моя, Россия…
Няня… Дуня… Евдокия…»
Для меня в этих строках слились, как сказал другой поэт, Евгений Евтушенко, об интеллигенции и простых людях труда «Россия духа и Россия рук – и между ними не было границы…». В этом осмыслении судьбы России я видела смысл и творчества Эрнста Неизвестного, творчество которого почти не знала тогда… Только смутно предчувствовала его глубину и мощь, доверяя художнику…
О скульптурах Эрнста Неизвестного в городском пространстве Екатеринбурга
Сказать ДА- это ничего не сказать… Но мне грустно, что в городе пространство в значительной степени замусорено китчевыми гламурно-юмористическими псевдореалистическими бронзовыми объектами, весьма сочетающимися с образами торговых центров, рядом с которыми они стоят… Они засоряют еще и сознание людей и без того не сильно продвинутых в понимании современного искусства…
© Ernst Neizvestny
Мне, прежде всего, хотелось бы, чтобы наши «Маски скорби» стояли в полном монументальном объеме в центре города, за Дворцом Молодежи, где им определил когда-то место сам скульптор…
А пока мечтаю о малом: хотя бы к замечательно отлитой Иваном Дубровиным скульптуре сделали удобный доступ… И реконструировали пространство вокруг памятника, как это прекрасно задумал (я видела этот проект! – да он стоит в Музее Эрнста) архитектор Борис Демидов…
А если какое-то количество скульптор могло бы появиться в нашем городе, то это могло бы быть в парке за тем же Дворцом Молодёжи или в знаменитом сквере около пруда перед Драмтеатром, по дороге по набережной в Ельцин Центр…
О работах Мастера, которые произвели наибольшее впечатление
Все произведения Эрнста меня глубоко волнуют своей внутренней мощью и энергией… Но, наверное, я уже глубоко срослась с образами «Масок скорби», и с магаданской, и с нашими… Магаданский памятник уже давно стал национальным символом трагедии. Я глубоко в этой теме и вижу, как его воспроизводят в самых разных книгах по истории Большого террора: Ульяновска, Краснодара, многих других городов и регионов… И наш памятник мог бы так же прийти к народу, если бы не четверть века позорного противодействия его установлению…
Ну и еще одно произведение мне особенно близко: небольшая гравюра «Данте, оплакивающий Беатриче», которую мне подарила с теплой надписью при знакомстве Белла Абрамовна Дижур и тем как бы значительно предугадала ту тему, которой мне выпало посвятить огромный кусок своей жизни…
Эрнст Неизвестный — советский скульптор или «гражданин Мира»?
Безусловно, для меня Эрнст – глубоко «антисоветский» художник и вполне определенно «гражданин мира». Причем, «мира» — в обоих смыслах этого слова: и всей планеты, и «НЕ войны» на ней… Его время еще придет. Даже на фоне текущей пандемии философский потенциал его образов взывает к общепланетарному человеческому разуму. Он гуманистический глобалист, я бы сказала… Провозвестник новой эры, в которой человечество либо выживет на новых устоях, либо скатится в амебообразному состоянию в мировом бульоне… Эрнст – мировой ТИТАН – в том, греческом значении слова и образа… И дополнительный оттенок личной сопричастности его творчеству мне добавляет понимание принадлежности его к русской культуре и к уральской земле…
«Власть всегда недоверчива к духу… Но дух – эластичен… Нет таких запоров, через которые бы он не проник…» Эти слова Лиона Фейхтвангера очень определяют мое понимание творчества Эрнста в его не прямом противостоянии власти, а в постоянном развитии человеческого начала, в то время как властные системы стремятся к замкнутой косности… Это как корни дерева, которые прорастают сквозь монолит, разрушая его, потому что это ЖИЗНЬ…
Что препятствует популярности Эрнста Неизвестного в Екатеринбурге? Почему он так и не стал скульптором № 1 в родном городе?
Я помню, как на 80-летнем юбилее Эрнста в Москве его поздравляли и Илюмжинов от Калмыкии, и Лужков от Москвы, и Тулеев от Кемерово… И только родной город стал огромной «фигурой умолчания», отчего я, ужасно стесняясь в рядом со значимыми для меня Карякиным, Вознесенским, Аксеновым, Приставкиным, сказала, что мое присутствие здесь важно для того, чтобы сказать, что есть пророки в своем отечестве, что уральцы любят его, что хотят построить памятник жертвам тоталитарной утопии и передала об этом письмо наших старых лагерников великому скульптору… Причем, уезжая на юбилей, я сказала чиновникам в мэрии, где и когда будет мероприятие… Прислать букет цветов и поздравительный адрес было очень просто… Вот и сейчас: наконец поставили Памятник… Но место не ухожено, мало посещаемо, нет доступного транспорта, почти не нанесено на карты достопримечательностей, отсутствует информация на официальных сайтах, нет открыток и сувениров в городских киосках… Да и на самом памятнике до сих пор, два с лишним года спустя, так и не написано, кто его автор и как он называется!
При этом многие горожане гордятся и произведением, и Музеем, и тем, что Эрнст — наш земляк. Эти зерна любви обязательно прорастут, если им не мешать, если сделать так, чтобы каждый старшеклассник мог легко и не раз посетить 12-й километр Московского тракта, чтобы увидеть «Маски Скорби. Европа-Азия», чтобы осознать тоталитарную трагедию, которую этот памятник отразил…
Или это осознание кому-то все еще мешает?..
