Обложка: © Художественный музей Эрнста Неизвестного
По материалам рукописи Надежды Капитоновой. Основные тезисы речи Эрнста Неизвестного.
Жалею, что не сразу после этой встречи я расшифровала свои каракули. Прошло 30 лет, многое забылось. Но хоть крохи. Может быть, я – единственный человек, который пытался тогда хоть что-то записать.Надежда Капитонова
***
Уральский государственный университет им. А.М. Горького. 26 апреля 1990
Эрнст Неизвестный в 1954 году после учёбы работал в Донском монастыре (Москва), восстанавливал рельефы Храма Христа Спасителя. Была студия. Делал серию «Концлагерь». Название условное — духовная несвобода, «Молчание», «Крик» и так далее. Дружил с академиком Несмеяновым (был прописан у него). У него познакомился с бывшими каторжанами, вышедшими из тюрем, лагерей. Тогда родилась мысль создать проект монумента. Ходил к Хрущёву и Шепилову. Хрущёв хотел поставить памятник жертвам сталинизма, но жертвами он видел только соратников Ленина. Оттепель кончилась, как у Чуковского в «Мухе-цокотухе», все разбежались, он остался в одиночестве. Проект не прошёл. На Западе Сахаровский комитет призвал мировую общественность. Отклик Шпрингера (ФРГ), предложение — 7 миллионов патриотам показалось неверным… А в России не было отклика. Теперь с друзьями радуемся, что не сделали памятник за рубежом. Теперь сделаем здесь.
Ответ Э.Н. на записку: – У меня нет объективного отношения к Свердловску. Здесь прошло детство, юность. Это не архитектура, а духовность. Вот памятник, который должен был сделать я. Вот (неразб.), где я встречался с женой. Как хорошо, что все говорят по-русски. И как приятно произносить по-русски. Уехал в 50 лет, не знал английского. Здесь говорил без умолку.
Вопрос: Вы верите, что красота спасёт мир? Возможно ли возрождение духа и культуры?
Э.Н.: – Достоевский говорил не о быте, одежде, а о высшем: этике, религии. Неизбежно спасение и возрождение (через наши страдания). Печальные надежды даёт история. Не великие нации, а отдельные племена в пустыне создали Библию.
Вопрос: Дружны ли с людьми из соцлагеря в США?
Э.Н.: – Друзей много. Преподаю в Колумбийском университете. Друзья были и здесь.
Вопрос: Можете ли помочь свердловским художникам?
Э.Н.: – А что они конкретно хотят?
Вопрос: Какое свое произведение Вы считаете лучшим? И где его увидеть?
Э.Н.: – Мне трудно сказать, ведь для меня они как дети. Главное — «Древо жизни».
Вопрос: Как здоровье Беллы Абрамовны? Мы её помним, её книжки.
Э.Н.: – Она здесь! Ей 87 лет, она прилетела со мной в Свердловск. В Америке издана её книга «Тень души». Книга признана одной из двадцати лучших книг в США.
Вопрос: Свобода — это осознанная необходимость?
Э.Н.: – Есть лекция («Искусство и свобода»). Это понятие относительное. И меняется даже в понимании одного человека…В душе борются два начала: стремление к просторам и желание спокойствия, даже в тюрьме. Я испытал прелесть несвободы, когда закончил военное училище. В теплушку на нары, поезд двигается, вовремя покормят и т. д. Радость раба перевешивает. И вдруг сладостное чувство свободы от ответственности. Таков человек и общество.
Вопрос: Есть ли в Америке антисемитизм?
Э.Н.: – В Америке это тяжкое унижение. В Америке допустимо говорить всё. Но если наносится физический или материальный ущерб, то это очень сурово наказывается. Оскорбление национальности – страшное преступление…
Вопрос: Знаком ли Эрнст с Бродским?
Э.Н.: – С Бродским дружен. Живет рядом (Неизвестный в Сохо, Бродский в Гринвиче). Бродский очень трудолюбив. У него уже 2-3 операции на сердце, он очень устаёт от людского любопытства, приставаний. Но к друзьям нежен, внимателен. Он известный профессор. Поэзия не приносит доходов. Остроумный…
Вопрос о Высоцком
Э.Н.: Был дружен с Высоцким. Он был глубоким поэтом. Его принимали все слои общества.
О творчестве русских писателей
Э.Н.: Я сторонник Достоевского… Главное в искусстве, чтобы не было мелкого, пошлого (хотя это уже и не искусство). Ностальгия. Это не только тоска Томаса Манна по Германии или испанских детей по родине. Это невозможность вернуться туда, куда хочется….
О книгах
Э.Н.: Романы не могу читать, скучно. А публицистику – да. Кино стеснялся смотреть, а документалистика захватывает…Толстой не должен редактировать Шекспира. Любил Тарковского, сделал ему проект надгробия – крест… Близкая философия, мысли. Кино Тарковского интеллектуально (из тумана приближается образ).
О Глазунове
Э.Н.: Глазунов — фигура загадочная, молодой человек – нежная душа. Стали доходить слухи о его реакционности. Слушал, как Глазунов рассказывал об иконах, это было хорошо, а его работы (неразбор.). Признаки стиля на иконах, пространство и время. У Глазунова этого нет. Он ближе к Толстому, к реализму.
Об Америке
Э.Н.: В ней в лучше материальная ситуация. Переезжающие люди немедленно теряют социальный статус. Журналисты окружают, но психологически очень тяжело. И есть два пути защититься… Страдают интеллектуалы. Меньше страдают маленькие люди, одесситы. Чтобы заполнить пустоту, общаются один с другим, по телефону. В Америке не ценится прошлое. Группы эмигрантов делятся по кругу интересов. Меня считают модернистом и авангардистом.
Вопрос: Что для Вас Бог?
Э.Н.: – Я – верующий человек, но не знаю, как ответить на этот вопрос.
О царе
Э.Н.: Победителя не судят и побежденного не надо судить. А монархисты бывали хорошие… (неразб.). Но при монархии не жил. После гибели царя и его семьи их причислили к лику святых. Они достойно уходили из жизни….
Вопрос о русских эмигрантах
Э.Н.: Русские эмигранты оказывали действительное влияние: Шагал, Кандинский.
О Мандельштаме
Э.Н.: Мандельштам – грандиозный поэт.
Об отношении к Солженицыну и ГУЛАГу
Э.Н.: Солженицын – это грандиозная фигура, а вокруг суета, слухи. Дора Штурман села, от корки до корки прочитала и ничего не нашла плохого. Он – русский националист. Но не шовинист! Он относится к себе как к мечу божьему. Это не всем нравится. Он взял на себя труд, который по силам нескольким институтам. Он жертвовал собой – грандиозная задача. Он отомстил и с грандиозным размахом.
Вопрос: Как относитесь к Ленину, Горбачёву?
Э.Н.: – Я не коммунист, но сочувствую коммунистам. Учился на философском факультете и были друзья – коммунисты. Ленин – величайший человек. В идеологии коммунизма есть библейские заповеди. Но есть одна глубокая ошибка. Хотели извне переделать человека. Человек – подопытный кролик. Хотели переделать человека и фашисты, и коммунисты. Нельзя человеку человека унижать. Горбачёв – кумир Америки. Производит серьёзное впечатление. Рушится Берлинская стена. Реформатор. Американцы спорят, почему у них не появляется таких людей, как Горбачёв. Потому, что общество у них не нуждается в реформаторах, отсюда убогие Буши, Тэтчер… К политикам нельзя относиться (неразб.). Что он сделал, делает, будет сделано? Он сделал перестройку. Есть ли у него стратегия? Чего он хочет? Что было авансом? Теперь снижается его популярность. Это было и с Хрущёвым.
О Ельцине
Э.Н.: В Америке Ельцин популярен не меньше Горбачёва, но относятся к нему с осторожностью. Про пьянство Ельцина – это клевета и ложь. Он был в Колумбийском университете, где были все мои друзья. Ельцин спал по 3-4 часа в сутки.
О Свердловске
Э.Н.: Если не привыкли к названию Свердловск, то переименовывайте, только не сносите старые особняки.
Вопрос: Как вы относитесь к экстрасенсам?
Э.Н.: – Не знаю. Отец – врач, вылечил человека, которого никто не мог вылечить. Дал аспирин, и всё прошло. Догадался, что у больного нервное расстройство.
О будущем
Э.Н.: Будущее не планирую. Буду приезжать работать.
