Вечный круговорот

Может быть, переломным пунктом в творческом пути Неизвестного явился рельеф в московском крематории. Здесь всё, по-видимому, идеально, гармонично. Идея вечного круговорота.

Лежит, будто уснувший, обнажённый, мускулистый мужчина: лица не видно. Над ним стоят — тесно, семьёй: женщина, ссутулившаяся, закрывшая лицо ладонями, в её ногу вцепился малыш, встревожен, а игрушку из рук не выпускает; мужчина, склонивший голову на грудь, руки опущены; и ещё женщина, глаза закрыты, сжатые губы, но на руках — голый мальчик, она прижалась к нему щекой, словно прислушиваясь, она ещё и там, внизу, с тем, но и здесь, наверху, с этим, а «этот» смеётся и рвёт плоды с дерева, растущего из могилы. А ещё солнце — наивное и достоверное, как рисуют дети, рыба, два цветка и, кажется, птица. В руках у мальчика Петрушка.

Всё очень незатейливо. Сентиментальности ни капли. Строго. Аккордом органным: слышишь долго-долго: и каждую ноту в отдельности, и всё в целом. Солнце. Яблоко. Смерть. Обновление…

Но искусство уже давно не удовлетворяется такой, в сущности, классической гармонией. Не удовлетворился и Неизвестный. Сегодня такая гармония — всё же поверхностная, видимая, потому что и мёртвые, и живые еще далеко не так великолепны, как те, что изображены в рельефе. А, кроме того, и этой, пока мнимой, желаемой, но не осуществлённой гармонии угрожает гибель. Вот почему художник сам — взрывает её. Но не для того, чтобы вообще отказаться от её поисков, а для того, чтобы искать её, бороться за неё не в выдуманном, идеальном мире, а в мире реальном, здешнем, сегодняшнем, в мире «прекрасном и яростном» (А. Платонов).

Этот поворот Э. Неизвестного заставляет о многом задуматься.