Грэм, Анна

Обложка: © Photo by Pavel Antonov

Анна Грэм
Лингвист, вдова Эрнста Неизвестного
Дата рождения: 12 октября 1958
Дата знакомства с Эрнстом Неизвестным: 1970-е

Анна Грэм. Монолог

По материалам документального фильма «ЖЗЛ. Эрнст Неизвестный. Диалоги». ОРТ. 2000

У Эрнста так сложилась жизнь, что у него был очень верный друг и жена не по определениям юридическим, а по определениям свыше. Он провёл восемнадцать лет с прекрасной женщиной, которую зовут Татьяна. Видимо, потому что всё сходится каким-то образом и попадает туда, куда должно попасть, по тому самому кругу, который очерчен.

Я её очень хорошо знала, через другие круги, и она попала 14 лет спустя после эмиграции Эрнста в Америку (прим. – в 1990 г.) и позвонила мне. Мы совпали в его мастерской на моём восьмом месяце беременности и на моём тридцать третьем году жизни.

Он был очарователен, говорил очень долго, глядя в угол, как потом оказалось в расчёте на меня. Я тогда ничего не понимала, потому что была занята беременностью. За окном стояла спортивная машина золотого цвета, которой я доставляла кучу радостей и приключений. Ему очень понравилось, как я со своим животом ловко туда забираюсь. Потом родилась Лика, и мы подружились. Прошло два года. Я ему объяснила, что собираюсь жить с ним. Он от этого в восторге не был, но сказал «давай попробуем» и положил связку ключей мне на стол. Мы стали пробовать.

Я появилась именно тогда, когда нужно было появиться, иначе бы он не понял, просмотрел и этого бы не состоялось.

Крест, который становится чуть легче, потому что наконец появляется просветление в конце тоннеля.  Некоторое понимание не двух людей даже, а человеком самого себя. Ничего не бывает сепаратно, потому что, как говорят американцы, нужны два человека, чтобы танцевать танго. Для меня это был невероятный урок терпения, любви, милосердия, понимания. Когда я оглядываюсь назад, то отдаю себе отчёт, что без провидения и без сил сверху я бы не смогла. Это выше человеческих сил. Это не крест. Это отчасти радость изучения моего собственного урока через боль. Я бы никогда не была такой, если бы не встретила его.

На краю бездны

Почти сразу я сказала Эрнсту: «Послушай я знаю российские привычки, я знаю, чем вы морочили друг другу голову». Я выросла в адекватном кругу, у меня отец профессиональный музыкант, братья художники, мать лингвист. Я не жена художника. Я шучу относительно того, что искусство требует жертв. Искусство не требует жертв, человек их требует до тех пор, пока не исполнится то, что должно быть исполнено. Я не жена художника, я жена мужа. Меня абсолютно не интересует, чем ты занимаешься. Я отношусь с невероятным уважением к тебе как к личности, с невероятным уважением как к скульптору. Я очень люблю, то, что ты делаешь, но я дилетант. У меня есть привилегия прийти в музей и получить удовольствие от того, что вы делаете вот уже несколько тысячелетий. Уйти домой, в уют, понимание и комфорт в моем смысле этих слов. Поэтому, оставь, я не собираюсь нести крест во имя искусства и творчества. Я в состоянии посвятить себя человеку, который может заниматься чем угодно, если меня это трогает, интересует. Поэтому на краю бездны.

С Эрнстом Неизвестным бездна подстерегает на каждом шагу. Это непредсказуемое существование. Можно начать утро так, а закончить вечером в агонии. Начать утро в агонии, закончить вечер в эйфории. Это части состояния сумасшедшего дома, несомненно, но, может быть, это как раз то, что мне нужно было, для того чтобы вытащить из себя то, что там было и выходило наружу.

Дом-мастерская Эрнста Неизвестного на Шелтер Айленд
© Courtesy photo Оренбургский благотворительный фонд «Евразия»

Озеро. Облако. Башня

Мне повезло. Я его узнала с такой невероятной силой, когда попала на Шелтер Айленд; в доме были стены, но не было ещё потолка. Когда я вошла в это пространство и увидела это озеро, увидела этот дом, смогла почувствовать, что было задумано, и что рано или поздно воплотится в этом маленьком очерченном кругу-оазисе, территории, которую создавал ещё один человек, ходящий по земле. Имя которого было именем моего будущего мужа. Я вспомнила рассказ Владимира Набокова, который назывался «Озеро. Облако. Башня». Это очень своеобразная история, которую можно читать много раз и каждый раз открываются какие-то новые ключи, новые вещи, которые сразу сходу, с налёта понять невозможно.

Дом, который состоялся

Ситуация заключается в том, что у него в этом доме есть «Древо жизни», которое отрывает его от меня. А у меня в этом доме, в моей жизни есть Лика, которая отрывает меня у него. Поэтому, договор состоялся. Любая форма человеческих взаимоотношений происходит на договорных началах. Это прежде всего компромисс. Поэтому, Лика умещается там так же, как бы это странно ни звучало, как там умещается «Древо жизни».

С одной стороны, дом был построен для «Древа жизни», потому что не было «дома». Дом всегда изначально шёл под творчество, под работу, под что-то. А потом получилось так, что состоялся дом. Поэтому, Лика так же инородна, так же органична там, так же как инородно, органично «Древо жизни». Судите сами. С моей точки зрения, компромисс и баланс достигнут.  Да, это дом двоих людей, но мы также отсутствуем друг у друга, как мы присутствуем.

Я пришла к выводу, что переплетено всё настолько, что осталось только разгадать, какая из ниточек куда тянется, и не пережать, и не дожать. Предмет моего рассуждения на сегодняшний день: как можно бережнее отнестись к этому клубку и понять, что откуда исходит, чтобы ничего не было нарушено.

Персоналии Семья