Обложка: © Courtesy photo Оренбургский благотворительный фонд «Евразия»
23 апреля 1995, Перевод статьи The New York Times об Эрнсте Неизвестном
Автор: Трэйси Розгон
Перевод: Лев Фадеев
Это весьма странное архитектурное решение для скульптора, создающего символические произведения и памятники. Лужайка заставлена огромными бронзовыми частями тела распятого Христа, виднеются немного чопорные, жёлтые и светло-коричневые здания, с близко расположенными приветливыми, небольшими входами.
Дом скульптора Эрнста Неизвестного занимает 4 000 квадратных футов, и со стороны улицы кажется слишком большим для местечка, где вокруг извилистой дороги здесь и там разбросано много новых и более компактных зданий. Сероватый фасад с белыми колоннами и чёрными металлическими перекрытиями словно излучает силу и энергию, как и простые серебряные украшения, которые носит скульптор.
«Посмотрите вот на это, — говорит Неизвестный, показывая свой увесистый браслет и демонстрируя колоритное серебряное украшение, которое он носит на пальце. — Я сразу сказал моему другу-архитектору, что хочу дом, похожий на эти вещи».
«Мой стиль – нордический или уральский, я ведь родился на Урале, — продолжает говорить на английском, но с сильным акцентом, художник. – Поскольку дом я строил для моей работы, для моей скульптуры, то хотел, чтобы он был органическим, гармоничным, очень динамичным, но и стабильным, потому что это не только место проживания: это дом для скульптуры: он как одежда – должен соответствовать телу.
«Я родился в холодном регионе России, месте, где мы добываем лес и железо. Когда я начинал строить этот дом, то хотел, чтобы он широко охватывал пространство, разветвлялся, был просторным, чтобы в нём было много металла».
© Courtesy photo Оренбургский благотворительный фонд «Евразия»
Но почему вы тогда выбрали именно это место, такое близкое к другим зданиям? «Возможно, это небольшая ошибка, — отвечает он быстро. — Я думал об этом. Но мне нравится этот вид, он напоминает мне о России».
Лучше всего эту мысль выражает сам пейзаж. С задней части к дому примыкает большой пруд, к которому можно спуститься по лужайке. Неподалёку — круглая башня высотой 37 футов, в ней студия, где художник работает над своей огромной моделью скульптуры «Древо Жизни», соединяющей в себе главные образы его творчества: Христа, младенцев, лица. Хотя водоём примыкает и к другим зданиям, из большого дома художника они не видны. Именно здесь, на лужайке, Неизвестный планирует установить 28 скульптур — этот парк скульптур, возможно, станет основой музея.
«После того, как я умру, хочу, чтобы всё это осталось, не было продано», — говорит крепкого телосложения 69-летний художник. – Конечно, я собираюсь пожить подольше, но это так, на всякий случай…»
36-летней жене Неизвестного Анне Грэм это место напоминает об одном из сюжетов Владимира Набокова. «Облако, озеро, башня».
«Это история о русском, который путешествует вместе с группой туристов по Германии, — объясняет она. — Он находит прекрасное место, место, которое он искал всю свою жизнь, и он знает, что его любовь ждёт его там…» Она делает паузу, как будто закончила.
И что происходит потом?
«Как только он собирается попасть в это место, его тут же возвращают туда, откуда он начал свой путь, — продолжает она. – Поскольку это было гарантировано туристическим агентством».
К счастью, этого не случилось с Эрнстом Неизвестным.
© Courtesy photo Оренбургский благотворительный фонд «Евразия»
Он кивает. «Борьба с советской властью забрала всю мою жизнь, — говорит художник, монументальные (на самом деле станковые, так как в Манеже в 1962 году выставлялись только небольшие работы Мастера – прим.) скульптуры которого однажды вызвали бурную критику Никиты Хрущёва, любившего проявлять свой гнев. — Я был бездомным – хотя нет, не бездомным, так как у меня была мечта. Я в точности знал, чего хочу. Более или менее чётко я представлял себе каждый болт и каждую щель».
Чтобы воплотить свою мечту в жизнь Неизвестный обратился в манхэттенскую строительную фирму Benjamin Schaffer Associates, через которую нанял молодого британского архитектора Марка Дживульски, занявшегося проектированием. Дом обошёлся почти в 600 000 $, но всё в нем было сделано под задачи искусства Неизвестного и оказалось на своём месте. Смелая живопись — действительно ли это — изображения скульптуры? – удачно вписывается в высокое, сужающееся кверху пространство двухэтажной гостиной. Маленькая бронзовая скульптура «Сердца Христа», идентичная той, что находится в Ватикане, – располагается у камина. Большой Христос на кресте размещён в двухэтажном эркере.
«Даже вот здесь есть два крошечных места для размещения скульптуры, — говорит Анна Грэм, указывая на парные ниши на высоте примерно в 20 футов. — Но у нас не было времени для подъёма работ ещё выше – просто не нашли достаточно высокой лестницы».
Даже мебель была разработана скульптором вместе с архитектором, чтобы соответствовать месту и стилю. Её изготовление обошлось в 67 000 $.
«Марк и я проектировали мебель в нашем собственном стиле, он близок к mission-стилю (так называемому миссионерскому, основанному на образцах, в том числе, старинных испанских католических миссий в Калифорнии – прим.), но это только основа, — рассказывает Неизвестный. — В нашем исполнении этот стиль связан с купечеством – торговым сословием в России, с особым значением русских купцов и выражает патриархальный, мужественный дух эпохи начала российского капитализма, который преобразился, стал более изысканным после того, как Россия вышла на европейские рынки.
Стулья гостиной, возможно, самое чистое воплощение этого влияния, впрочем, напоминают некоторые модели стульев шотландского дизайнера Чарльза Ренни Макинтоша. «Да, есть что-то от Макинтоша» — соглашается Неизвестный, но указывает на оригинальный, частично открытый дизайн спинок. «Распятие», — говорит он шёпотом.
Потом смеётся. «Вы можете подумать, что я помешан на Христе, — говорит он, — но вы должны понять — это не религиозная вещь. В России изображать фигуру Христа считалось вызовом власти и обществу. Для меня он – символ свободы, который был полностью запрещён».
Неизвестный эмигрировал из Советского Союза 20 лет назад, за 30 лет до этого он был ранен и едва не погиб в одном из сражений Второй мировой. А за 12 лет до эмиграции его творчество раскритиковал Никита Хрущев на выставке в Москве, которую в мире признали, как выставку нонконформистского искусства. «Вы можете быть главой государства и партии, но не здесь, не перед моими работами, — именно это скульптор, по некоторым сообщениям, сказал советскому лидеру. — Здесь я – главный, и мы будем общаться на равных».
Согласно публикациям и исследованиям о том времени, Хрущёв был очень рассержен, но и впечатлён поведением скульптора. Когда советский лидер умер в 1972 (на самом деле в 1971 – прим.), семья Хрущёва выбрала именно Неизвестного, чтобы тот спроектировал надгробный памятник на Новодевичьем кладбище в Москве.
К тому времени, когда Неизвестный приехал в Соединенные Штаты в 1977, после двух лет жизни в Цюрихе, он уже успел создать очень высокий монумент на Асуанской плотине в Египте («Цветок лотоса» высотой более 80 м – прим.), бюст российского композитора Дмитрия Шостаковича для Кеннеди-центра в Вашингтоне и 150-метровый барельеф, посвящённый всем детям мира, в пионерском лагере «Артек» (Крым).
Художник перебрался в Нью-Йорк, где устроил себе студию в Сохо. Четыре года назад, когда он женился на Анне, она переехала в его квартиру с одной спальней в южной части Парк-авеню в Манхэттене, где они жили с её 6-летней дочерью, Оливией.
© Courtesy photo Оренбургский благотворительный фонд «Евразия»
Скульптор посетил друзей на Блок Айленде и рассматривал возможность строительства дома там. Но друг-писатель убедил его сесть на паром и отправиться на Шелтер Айленд, 8 000-акровый остров, укрытый между северным и южным берегами Лонг Айленда. «Он оказался тем самым местом, где я хотел жить, — вспоминает Неизвестный. – Здесь очень тихо, не могу сказать душевно, но и это уже большой контраст с Парк-авеню».
После этого юрист Неизвестного начал искать подходящие объекты недвижимости. «И вот мы находим это место, юрист советует действовать быстро. Много ли здесь продаётся таких участков? Можно подумать, тысячи? Не проходит и суток, как я покупаю землю, но у меня не хватает денег, чтобы сразу же заняться строительством дома. Я обращаюсь в Манхэттенский банк (Chase Manhattan Bank), они дают мне кредит, тогда всё и начинается».
Неизвестный рассказывает также, что сейчас, несмотря на то, что пространство около дома заставлено большими скульптурами, это не вызывает проблем с соседями.
«Но всё-таки соседям не понравилась идея поставить скульптуру Христа на передней лужайке, — добавляет жена художника. – Они посчитали, что она будет мешать им любоваться закатами».
«Тссс… — тихо говорит скульптор. – Репортёру мы не расскажем о том, что Христа мы всё-таки установим, но с задней части дома».
О статье и архиве
Данная статья была напечатана 23 апреля 1995 года в разделе 9 на странице 6 национального выпуска газеты.
Источник: Habitats/Shelter Island; For an Emigre Sculptor, Home Is Where the Art Is
